Глава 5

 Однажды, когда народ теснился к Нему, чтобы слышать слово Божие, а Он стоял у озера Геннисаретского, 

 увидел Он две лодки, стоящие на озере; а рыболовы, выйдя из них, вымывали сети. 

 Войдя в одну лодку, которая была Симонова, Он просил его отплыть несколько от берега и, сев, учил народ из лодки. 

 Когда же перестал учить, сказал Симону: отплыви на глубину и закиньте сети свои для лова. 

 Симон сказал Ему в ответ: Наставник! мы трудились всю ночь и ничего не поймали, но по слову Твоему закину сеть. 

 Сделав это, они поймали великое множество рыбы, и даже сеть у них прорывалась. 

 И дали знак товарищам, находившимся на другой лодке, чтобы пришли помочь им; и пришли, и наполнили обе лодки, так что они начинали тонуть. 

 Увидев это, Симон Петр припал к коленям Иисуса и сказал: выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный. 

 Ибо ужас объял его и всех, бывших с ним, от этого лова рыб, ими пойманных; 

 также и Иакова и Иоанна, сыновей Зеведеевых, бывших товарищами Симону. И сказал Симону Иисус: не бойся; отныне будешь ловить человеков. 

 И, вытащив обе лодки на берег, оставили всё и последовали за Ним. 

 Когда Иисус был в одном городе, пришел человек весь в проказе и, увидев Иисуса, пал ниц, умоляя Его и говоря: Господи! если хочешь, можешь меня очистить. 

 Он простер руку, прикоснулся к нему и сказал: хочу, очистись. И тотчас проказа сошла с него. 

 И Он повелел ему никому не сказывать, а пойти показаться священнику и принести [жертву] за очищение свое, как повелел Моисей, во свидетельство им. 

 Но тем более распространялась молва о Нём, и великое множество народа стекалось к Нему слушать и врачеваться у Него от болезней своих. 

 Но Он уходил в пустынные места и молился. 

 В один день, когда Он учил, и сидели тут фарисеи и законоучители, пришедшие из всех мест Галилеи и Иудеи и из Иерусалима, и сила Господня являлась в исцелении [больных], -- 

 вот, принесли некоторые на постели человека, который был расслаблен, и старались внести его [в дом] и положить перед Иисусом; 

 и, не найдя, где пронести его за многолюдством, влезли на верх дома и сквозь кровлю спустили его с постелью на средину пред Иисуса. 

 И Он, видя веру их, сказал человеку тому: прощаются тебе грехи твои. 

 Книжники и фарисеи начали рассуждать, говоря: кто это, который богохульствует? кто может прощать грехи, кроме одного Бога? 

 Иисус, уразумев помышления их, сказал им в ответ: что вы помышляете в сердцах ваших? 

 Что легче сказать: прощаются тебе грехи твои, или сказать: встань и ходи? 

 Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи, --сказал Он расслабленному: тебе говорю: встань, возьми постель твою и иди в дом твой. 

 И он тотчас встал перед ними, взял, на чём лежал, и пошел в дом свой, славя Бога. 

 И ужас объял всех, и славили Бога и, быв исполнены страха, говорили: чудные дела видели мы ныне. 

 После сего [Иисус] вышел и увидел мытаря, именем Левия, сидящего у сбора пошлин, и говорит ему: следуй за Мною. 

 И он, оставив всё, встал и последовал за Ним. 

 И сделал для Него Левий в доме своем большое угощение; и там было множество мытарей и других, которые возлежали с ними. 

 Книжники же и фарисеи роптали и говорили ученикам Его: зачем вы едите и пьете с мытарями и грешниками? 

 Иисус же сказал им в ответ: не здоровые имеют нужду во враче, но больные; 

 Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию. 

 Они же сказали Ему: почему ученики Иоанновы постятся часто и молитвы творят, также и фарисейские, а Твои едят и пьют? 

 Он сказал им: можете ли заставить сынов чертога брачного поститься, когда с ними жених? 

 Но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься в те дни. 

 При сем сказал им притчу: никто не приставляет заплаты к ветхой одежде, отодрав от новой одежды; а иначе и новую раздерет, и к старой не подойдет заплата от новой. 

 И никто не вливает молодого вина в мехи ветхие; а иначе молодое вино прорвет мехи, и само вытечет, и мехи пропадут; 

 но молодое вино должно вливать в мехи новые; тогда сбережется и то и другое. 

 И никто, пив старое [вино], не захочет тотчас молодого, ибо говорит: старое лучше.